Мы не можем рассчитывать, что люди, находящиеся в разрыве с реальностью, в том числе и с реальностью их тел, могут быть ответственными взрослыми.
Они не могут принимать реальную ответственность за свою жизнь или поступки, если находятся в разрыве с динамическими силами (с телом), которые определяют их поведение и реакции.
Такую ответственность человек может принять на себя полностью, только если он находится в соприкосновении с самим собой.
Бытие в соприкосновении означает осознание своего тела, его выражение, состояние его открытости и характер его напряжения.
Когда человек находится в соприкосновении со своей телесной самостью, он живет не только на основе умственных образов.
Бытие в соприкосновении с собственным телом также означает, что человек обладает некоторым пониманием тех переживаний, которые сформировали его личность, особенно на телесном уровне.
Человек, который думает, что он знает себя, и при этом находится в разрыве со свойством и смыслом своих физических реакций, действует на основе иллюзии.
В глубине души такой человек желал бы следовать своим истинным желаниям, но импульсы не могут протекать свободно через мышечную броню.
Действие становится нерешительным, незаконченным и противоречивым.
Естественно, оно вызывает такую же незаконченную и противоречивую реакцию со стороны других.
Подобная ситуация может приносить одно неудовлетворение и разочарование и даже может привести к возникновению чувства обиды, если человек не осознает своих проблем.
Если б он мог, то сказал бы:
«Я хочу тянуться навстречу вам, но мне уже столько раз причиняли боль, что я волей-неволей должен сомневаться и быть все время настороже».
Подобные примеры можно наблюдать на практике
Когда зажатость в теле носит тяжелый характер, это стремление встретиться с другим и одновременный страх могут трансформироваться в акт жестокости или садизма.
Я наблюдал, как это происходило со множеством пациентов, когда я давал им свою руку.
Сначала они брали ее мягко, но по мере того, как чувство нарастало, их ладони становились жестче, а хватка усиливалась настолько, будто они хотели оторвать мою руку.
В терапевтической ситуации такое внимание к телесным проявлениям позволит нам исследовать глубинные чувства пациента, они имеют губительные последствия для отношений, построенных на любви.
Мы сможем понять это явление, когда осознаем, что импульс любви трансформируется в ярость, после того как он задействует подавленные негативные чувства, запертые мышечной броней.
Сочетание любви и гнева, направленное на одного и того же человека, принимает садистский характер, то есть оно становится потребностью причинять боль в качестве выражения любви. Садист причиняет боль тому, кого он любит.
Райх считал, что импульс любви расщепляется, когда проходит через сжатую мускулатуру, и что попытка восстановить его целостность превращает его в грубое и жестокое действие.
В этой ситуации человек, который находится в соприкосновении с самим собой, вместо того чтобы причинять боль любимому человеку, сказал бы:
«Я пока не могу любить. Во мне слишком много враждебности сейчас».
Бытие в соприкосновении — это не только предпосылка для ответственности, но также и ее суть.
Взрослый, в отличие от ребенка, несет ответственность за свое собственное самочувствие.
Это не та ответственность, которая налагается извне, а та, которая свойственна внутренней природе взрослой особи
Однако общеизвестно, что многие люди не в состоянии принять такую ответственность.
Они являются личностями, ориентированными на внешний мир, потому что у них нет контакта ни со своими чувствами, ни со своим телом.
Из работы Александра Лоуэна
«Депрессия и тело»