Какие они - клиенты с паническими атаками (дальше - ПА)?
У них есть похожие черты – они крайне вежливы, сдержаны, подчеркнуто культурны, осторожны в высказываниях, вплоть до страха, как бы не сказать лишнее.
Характерно, что все они сначала обращаются к врачу, так как их пугают вегетативные симптомы, возникающие на фоне тревоги: тахикардия, удушье, внутренняя дрожь, колики в животе, ком в горле и т.д.
Приходя на терапию с медицинским заключением о том, что они физически здоровы, люди все равно какое-то время не могут поверить, что в основе их недуга лежат психологические, а не соматические проблемы.
Терапия клиентов с ПА
К сожалению, не все в терапии зависит от терапевта.
Никакие мои знания, опыт, чувствительность и старание не помогут клиенту, если он, со своей стороны, не захочет включиться в работу.
На первой встрече стараюсь доступным для клиента языком рассказать о панических атаках и механизме их развития. ПА – это не заболевание, а психоэмоциональное расстройство, в основе которого есть психологические проблемы.
Клиенту важно понимать, как возникает приступ паники. На фоне сильной тревоги возбуждение, сопутствующее эмоциональному переживанию, проходит по телу искаженным путем.
Вместо того чтобы направляться в поперечнополосатую мускулатуру, отвечающую за движение, нервный импульс проходит в гладкие мышечные ткани, т.е. в вегетативную нервную систему, которая не может контролироваться человеком сознательно. Отсюда – вегетативные реакции, пугающие человека.
Такая информация, во-первых, успокаивает клиента, значительно понижает уровень страха. Клиенту важно
понимать, что приступ паники не угрожает его жизни.
Во-вторых, данной информацией я разделяю с клиентом ответственность за ход терапии. Клиент впервые задумывается о том, что от него что-то зависит, удивляется, немного радуется, но больше сомневается, получится ли, опять-таки, у меня, а не у него.
Далее мы говорим о возможных целях и методах терапии ПА, чтобы клиент мог выбрать между симптоматической и глубинной терапией.
Если клиент выбирает работать в терапии только с симптомом, я помогаю ему обнаружить свои внутренние базовые опоры, и он учится самостоятельно справляться с приступами паники:
Опираться на собственное тело, регулировать дыхание и сердечный ритм, используя разные дыхательные методики.
Дифференцировать и вербализовать свои ощущения в теле, которые пугают. Когда ощущениям даются названия, они становятся понятными и не так страшат.
Соблюдать стабильный режим и питание, т. к. отдохнувшее тело выдает меньше неприятных ощущений.
Эти опоры уже позволяют снизить остроту приступов и уменьшить их частоту.
У меня был случай, когда клиентке хватило одной такой встречи, по сути – консультации. После этого она позвонила мне и сказала, что ей стало гораздо легче от мысли, что от этого не умирают, и что у нее получается справляться с приступами паники, регулируя дыхание.
Глубинная терапия ПА направлена на внутреннюю работу, связанную с индивидуальными особенностями клиента в способах организации контакта и построении внутренних опор. Из-за повышенной тревожности клиент с трудом представляет, как это может ему помочь, но чаще соглашается.
В работе с ПА я опираюсь на следующие идеи гештальт-терапии.
Основной фон данного заболевания – тревога. Смысл тревоги по Перлзу – это сдерживаемое возбуждение. В идеале любое возбуждение должно быть реализовано в последующее действие.
В рассматриваемом симптоме есть процесс возбуждения, направленный на изменение, и процесс торможения, направленный на сохранение статус-кво.
Таким образом, тревога, с точки зрения целостного подхода, это возбуждение без последующего действия, для которого все это предназначалось.
Процесс возбуждения связан с обретением автономии, а процесс торможения – с сохранением принадлежности. Следовательно, паника – это возбуждение от новых перспектив, требующих ухода от прежних принадлежностей.
В будущем – перспективы, в прошлом – старые опоры, которые поддерживают, в настоящем – паника.
Некоторые факторы, способствующих возникновению паники:
страх оторваться от родителей, как в прямом смысле - жить отдельно, так и в переносном – сказать, сделать что-либо по-своему;
страх неопределенного будущего;
страх ошибки и перспективы осуждения;
страх сделать что-то по-своему;
усталость в ситуации ухаживания за ребенком-инвалидом;
страх одиночества, страх расставания с мужем-насильником, сдерживаемый гнев;
на фоне постоянного стресса и перенапряжения на работе, проблемы в отношениях с близкими;
сужение круга людей, оказывающих поддержку, отсутствие ощущения тела, при возрастном кризисе, после болезни, операции.
страх страха сойти с ума или умереть.
Еще немного из теории гештальт-терапии.
Тревога становится паникой, когда есть сильное возбуждение, необходимое для решительного шага, но при этом опоры недостаточно.
Также важно понимать, что механизмы прерывания контакта – это привычные способы формирования и поддерживания фона для клиента. Это то, что позволяет оставаться в некой принадлежности и легко удерживаться в ней с помощью ретрофлексии, конфлюэнции и проекции.
Когда привычный способ прерывания контакта (он же – и способ приспособления) перестает работать, тогда возникает ослабление фона и возникает паника.
Но двигать клиента с ходу к новому опыту – только усиливать панику. По сути, клиенту необходимо научиться творчески приспосабливаться к среде, находить и выбирать для себя наиболее подходящие способы.
Однако парадокс заключается в том, что такие клиенты, хоть и желают автономии и чего-то нового, но боятся отпустить старое. Они как бы “зависают между”.
Клиент с ПА хочет выйти из ситуации, не потеряв ничего, но так невозможно, потери все равно будут. Чтобы решиться шагнуть в новый опыт, необходимо иметь достаточное количество опор.
Работу с опорами в терапии можно вести по двум направлениям:
находить и формировать новые опоры, например, при потере близких людей, работы, при смене места жительства;
находить возможности удовлетворения потребностей в существующей принадлежности.
Но для этого также необходимо иметь больше автономии. В этом случае мы работаем над построением опор, например, чтобы не было страшно заявить партнеру или родителю о том, чего хочет клиент.
Опоры, с которыми мы работаем в терапии:
1. Опора на собственное тело.
2. Вербализация телесных ощущений.
Когда ощущениям даются названия, они становятся понятными и не так страшат.
3. Поиск смысла симптома.
Когда паника обретает смысл, клиент может связать ее со своей личной историей. Смысл самой паники выводится на границу контакта. С этим можно дальше работать.
4. Опора на будущее.
Когда желание становится явным и заманчивым в плане перспективы, то легче оторваться от прежней принадлежности и рискнуть.
5. Опора на личные достижения и роли.
Кто ты есть уже сейчас? Мужчина, сын, муж, специалист, сколько тебе лет, что можешь, чего достиг? То есть, возвращение собственной идентичности. Это то, что нельзя отнять у человека, даже если он рискнет сделать новый шаг.
6. Опора на межличностные контакты.
Разбираемся с тем, почему были прерваны старые контакты. Работаем с его проблемами в выстраивании контакта. Это хорошо получается в процессе диалога между клиентом и терапевтом.
7. Опора на терапевтические отношения.
Клиенту важно понимать, что он мне важен и я важна для него. Со временем это помогало клиенту начать строить новые связи и отношения.
Я стараюсь быть свободной в контакте, насколько мне хватает смелости и творчества. Отнюдь не всегда в сессии есть терапевтические идеи, я не могу знать, что будет в каждый последующий момент диалога.
Тогда я позволяю себе просто быть рядом с клиентом, замечать его, замечать себя и феномены, возникающие в процессе нашего контакта.
В зависимости от этого, я выбираю последующие шаги: отреагирование, интервенции, провокации.
Интересно, что клиент часто “оживает” в ответ. В диалоге всегда присутствует риск и радость новизны каждого момента. Но ведь именно к этому стремятся и одновременно боятся клиенты с паническими атаками!
Автор статьи:
Подгорная-Горновская Виктория