top of page
Фото автораkigipkiev

ИГОРЬ ЛАРИН ПРО АДАПТАЦИЮ ВЕРНУВШИХСЯ С ВОЙНЫ




Здесь коротко невозможно, но я попробую.



Их всех, побывавших в реальных и активных боевых действиях, домой сразу пускать нельзя никого.


Должен быть период в котором будет деактивированна военная программа.


Нельзя, потому что уже нет ничего того, что было до.


Совсем нет.


Зеро.


Вернее не так, все есть, но это важно обнаружить и вернуть.


И точно, уже, в иной форме.


Есть жена, дети, мама. Но поменялось все.


Не только он, но и они.



И представьте что в вашем доме друг, которого вы давно ждали, но он совершенно не знает что и как в вашем доме происходит.


Ваш родной человек пришедший с войны не попросит вас рассказать, что и как поменялось в доме и с вами за время его отсутствия.


У него нет ощущения разрыва.


Он ушел вчера. Как ему кажется. И вы всё та же.


Как ему кажется. И он вернулся в ту же точку.


Как ему кажется.


Но прошло уже полгода или год. И всё давно иначе.


Даже у вас.



Вы когда нибудь встречали человека много времени проведшего в коме?


Всё сначала.


Узнавать, говорить, ходить, касаться и привыкать.


Всё по новой.


Встретить с войны одновременно родного и невероятно чужого человека.


Это ужасно.


Ты видишь родное тебе тело, слышишь знакомый голос, но в нём нет понятного, когда-то, тебе содержания.


Это невероятное тяжелое и зачастую невывозимое испытание.


Справиться с этим может невероятно внутренне плотная женщина.


И любовь.


При этом, надо брать во внимание, что он в этом принимать участия не будет.


Не потому что не хочет.


Потому что, совершенно всё, и тело, и сердце, и память, и ресурс, находятся не тут.


Не с вами.


Сейчас так. Пока.


Какое то время.


И вы очень ему нужны, чтобы всё вернуть.




Столкнувшиеся с боевой психической травмой люди, как правило, проваливаются в два генерализированных переживания.


Ярость и бессилие.


Именно бессилие опустошает, взрывает, насилует и толкает на разрушительные шаги, некогда сильного человека.


Именно с бессилием невероятно сложно, порой невозможно справиться некогда сильным людям.


Именно из такого бессилия рождается ярость и насилие.


Итак.


Теперь никаких сюрпризов для него и следовательно удовольствий для себя. Теперь никаких детских игр с неожиданными сценариями.


Теперь в этом доме все должно быть прогнозируемо, ясно, подконтрольно ему и безопасно.


Какое-то время.


Всё что может расцениваться им как угроза, должно быть вами предусмотрено на десять шагов вперёд.


Да, теперь твоя очередь заботиться о нём. Он свою часть договора выполнил.

Контроль.


Тебе нужно суметь полюбить его контроль. Именно он помог ему выжить и вам встретиться.


Его контроль на войне помог вашей любви жить дальше.


Ты должна суметь его полюбить.


А сейчас он будет мешать тебе к нему приблизиться так как ты хочешь.


Тоже какое-то время.


Это нужно принять.


С сегодняшнего дня и на какое то время время много чего НЕЛЬЗЯ.


Нельзя резких движений.


Нельзя громкого голоса.


Нельзя телесных неожиданностей.


Нельзя подходить со спины.



Нельзя подходить к спящему (даже укрыть одеялом или забрать пульт из заснувшей

руки).


Нельзя без разрешения прикасаться.


Да, даже обнять. Даже, взять за руку. Нельзя, нельзя, нельзя.


Нужно учиться самой и учить детей. Нужно говорить и просчитывать. Нужно предупреждать.


О входе в комнату, перемене планов, желании обнять, подойти ближе, поцеловать.


Да, звучит ужасно, но для того чтобы обнять, нужно спросить разрешения.

Нужно заявить о своём намерении.


И потом греть, греть, греть.


Нужно, нужно, нужно.


Это отдельный и огромный пласт нашей, в смысле общества и помогающих специалистов, работы.


Воссоединение.


И тут много нюансов.


И мы работаем.


4 просмотра

コメント


bottom of page